Х

В небольшом лондонском театре шел спектакль. Восемнадцатилетний помощник режиссера, которому обычно поручали звонить в звонок перед началом представления, звать артистов на сцену и следить за тем, чтобы вовремя поднимали и опускали занавес, на этот раз находился в числе исполнителей. Он стоял за кулисами, бледный от волнения, и беззвучно твердил свои несколько реплик. Возбуждение молодого человека было так велико, что, выбегая на подмостки, он запнулся о порог и, к удовольствию зрителей, пролетел плашмя до самой рампы. На следующий день один из рецензентов не преминул написать: «Господин Оливье в маленькой роли сумел привлечь к себе всеобщее внимание». Так началась профессиональная актерская карьера будущего титана английской сцены, сэра Лоуренса Оливье, чье исполнение шекспировских ролей и режиссерские работы в театре и кино ныне известны всему миру. Лоуренс Оливье родился 22 мая 1907 года в Доркинге, недалеко от Лондона. Его отец, дед, прадед были протестантскими священниками. Это семейная традиция, которую старинный гугенотский род Де Оливье, некогда изгнанный из Франции, поддерживал на протяжении трех столетий. Лоуренс Оливье учился в колледже Святого Эдварда в Оксфорде. В год окончания он сообщил отцу, что тоже собирается стать пастором. Священник неожиданно расстроился и запротестовал. «Не делай глупостей-сказал он-Твое место в театре». Сценические данные Оливье действительно проявились очень рано. Он с детства занимался в драматическом кружке и играл в школьных спектаклях. На него обратили внимание известные актеры, бывавшие в Оксфорде. Сибилла Торндайк и Эллен Терри прочили ему большое будущее. В 1922 году он был приглашен на шекспировский фестиваль в Стрэтфорд, где сыграл Катарину в «Укрощении строптивой» (по традиции елизаветинских времен женские роли исполняли юноши). Окончив колледж, Лоуренс Оливье по совету отца поступил в центральную школу дикции и драматического искусства, которой руководила Эльза Фогерти. Это была лучшая актерская школа в Англии. Оливье вышел из нее прекрасно подготовленным, с медалью за высокие успехи. И тем не менее найти работу оказалось нелегко. Пришлось устраиваться то помощником дежурного режиссера, то запасным актером в маленькие театры. Обычно труппа создавалась ради одной постановки. Пьеса шла несколько недель. Потом она переставала делать сборы, и Оливье вновь бегал по театральным агентствам в поисках какого-нибудь места. В конце концов, ему все это надоело. Он уехал в Бирмингем. Здесь, в городском репертуарном театре, Оливье наконец добился первого успеха. Главная роль в «Гарольде» Теннисона и Малкольм в «Макбете», показанном в современных костюмах, а несколько позже участие в пьесах Ноэля Коварда «Частная жизнь» и «Бродвейское королевское семейство» создали ему репутацию многообещающего актера. Оливье оправдал ее в ролях, которые считаются труднейшими в мировом репертуаре. В 1935 году в «Королевском театре» он играл в очередь с Джоном Гилгудом Ромео и Меркуцио в «Ромео и Джульетте». Затем последовали Гамлет, Макбет, Генрих V, Яго, Кориолан, Ричард III, Эдип в трагедии Софокла и вновь шекспировские образы: Лир, Антоний, Мальволио, Тит Андроник. Театральный репертуар Лоуренса Оливье огромен и разносторонен. За тридцать лет он сыграл главные роли почти во всех трагедиях Шекспира и во многих его комедиях. Играл и ставил пьесы Чехова, Ибсена, Шоу, Шеридана, современных английских и французских драматургов. В конце двадцатых годов Оливье начал выступать в кино. Первые фильмы-«Свадебное путешествие», «Соломенная вдова», «Друзья и любовники», «Желтый билет» были весьма заурядными. Хотя снимались они в разных странах (Германии, США), постановщики, словно сговорившись, требовали от актера одного: элегантности. Оливье играл сдержанных, рассеянно-высокомерных джентльменов. Его умение носить костюм ценилось в эту пору больше, чем способность к перевоплощению. Сам Оливье довольно долго чувствовал себя чужим в кинематографе и относился к нему с плохо скрытой неприязнью. Его нервировала атмосфера съемки: слепящий свет юпитеров, шум мотора, бесконечные остановки, дубли. Раздражала невозможность прожить всю роль без перерывов и перестановок, в естественной последовательности, как на сцене. В начале тридцатых годов он утверждает, что в кино актеру недоступна та свобода творчества, которую дает театр, и наотрез отказывается играть в американском фильме «Ромео и Джульетта». «Я просто не верю в возможность экранизации Шекспира»-заявил он продюсеру. Пройдет десятилетие, и Оливье откроет свой знаменитый цикл шекспировских картин экранизацией «Генриха V». Время меняет взгляды и привычки. Перед войной Лоуренс Оливье уже совсем иначе оценивал возможности кино. Работа с видным американским режиссером Уилльямом Уайлером над фильмом «Грозовой перевал» по роману Эмилии Бронте (1939) принесла ему успех и творческое удовлетворение. В романтическую историю любви, сломавшей жизнь прелестной девушки и юноши, который с детства был в нее влюблен, Оливье внес огромный темперамент, сокрушительную силу страсти. Его Хитклифф, подкидыш, чистивший конюшни во дворе любимой, обладал душой гиганта. Он был рабом своей любви, безумцем и одновременно богом, потому что сила чувства возвышала его над смертными. Новая роль в «Ребекке» Альфреда Хичкока (1940, по роману Дафны дю Морье) укрепила популярность Оливье у кинозрителей. В отличие от большинства фильмов Хичкока-короля детектива, это была довольно скучная картина с легким оттенком криминальности. Но Оливье она позволила создать характер сложный и глубокий. Герой «Ребекки», богатый англичанин мистер Д'Уинтер, потеряв первую жену, вступает в новый брак. Он женится на заурядной девушке, скромной компаньонке одной богатой леди. В родовом поместье «Мэндели», куда Д'Уинтер привозит свою избранницу, все дышит памятью о прежней хозяйке дома, красавице Ребекке. Экономка, которая ее боготворила, откровенно издевается над некрасивой и застенчивой Ирен, внушая, что она должна покинуть мужа: Д'Уинтер обожал Ребекку, он вечно будет сравнивать с нею новую жену. Ирен страдает и уже близка к самоубийству. Внезапно выясняется, что страстная любовь Д'Уинтера к Ребекке выдумана окружающими. Он ее ненавидел. Она мешала ему быть самим собой, ее жестокость, лицемерие, распутство вынуждали его жить в нечистой атмосфере. Женившись снова, он надеялся освободиться от гнетущего воспоминания. Однако тень Ребекки продолжает преследовать молодоженов. В море находят лодку с ее телом. Полиция и слуги начинают подозревать Д'Уинтера в убийстве. Ему грозит тюрьма, хотя он невиновен. После долгих треволнений все кончается благополучно, если не считать того, что экономка сходит с ума и поджигает «Мэндели». Эту картину, с ее мелодраматической интригой и таинственно сгущающейся атмосферой, сегодня нелегко смотреть. Многое в ней искусственно, порой банально. Страдания Ирен (Джоан Фонтейн) скорее смешат, чем трогают. Но за героем Оливье следишь с непреходящим интересом. Он сдержан, молчалив, иногда трудно угадать, о чем он думает. Это не романтическая маска. Оливье играет человека, который вынужден уйти в себя и сам от этого страдает: ему хотелось бы раскрыться, быть непосредственным. Но он слишком хорошо знает мир, к которому принадлежит по рождению-естественным порывам здесь не место. Лицемерие Ребекки научило его распознавать изнанку светской красоты. Он ненавидит лживость этикета, условности, которым должен подчиняться. Его женитьба на Ирен-бунт против правил аристократического круга, вызов прошлому, тихий, но непреклонный. Д'Уинтер в исполнении Лоуренса Оливье-герой, отстаивающий свою индивидуальность, потребность жить без суеты, право на искреннее чувство. Он добр и терпелив, но вовсе не безволен. Под внешней замкнутостью постепенно открываешь темперамент, сжатый до отказа, как пружина. Стоит ей распрямиться, будет худо. Д'Уинтер это знает и старается держать себя в руках. Мы понимаем, что он никогда не сможет выгнать экономку, порвать с родными-жестокость не в его натуре. Мир сложен, все идет не так, и изменить людей не в его силах. В глубоком, умном взгляде Оливье минутами читалась какая-то покорная печаль. Чувство извечной человеческой вины всех перед всеми заставляло его быть терпимым. Он подавлял свой гнев и был готов искать причину бед в самом себе. И все-таки, не совершая никаких решительных поступков, герой «Ребекки» имел мужество обороняться от воздействия среды и обстоятельств. В борьбе неслышной, скрытой, но упорной он отстаивал свой взгляд на жизнь, любовь Ирен, естественность их отношений. В 1941 году Оливье сыграл роль адмирала Нельсона в американской картине «Леди Гамильтон» и сразу после ее выхода уехал в Англию, чтобы вступить в морскую авиацию. Театр и кино на время были оставлены. Его назначили пилотом на один из вспомогательных аэродромов. Летчики получили приказ ожидать появления противника. Но нападения на территорию аэродрома так и не произошло.
Летом 1944 года Лоуренс Оливье был отозван с военной службы, ограничившейся для него патрульными полетами. Ему было предложено возглавить вместе с Джоном Баррелом и Ральфом Ричардсоном труппу старейшего английского театра «Олд Вик». Тогда же Оливье начал снимать фильм «Генрих V». Английская печать уделяла много внимания этой картине, которую считали пропагандистской. «Генрих V» выбран для экранизации в военное время, потому что это традиционная английская пьеса, проникнутая воинственным духом»-писала Кэтрин Кэмерон. Другой лондонский критик сравнивал патриотический фильм Оливье с «Александром Невским» Эйзенштейна: «Разгром тевтонских рыцарей под Псковом и победа английских стрелков, вооруженных только луками, над закованными в броню французами при Азенкуре породили героев, подвиги которых до сих пор живут в песнях и легендах обеих стран». Роль идеального монарха-полководца играл сам Оливье. Он отказался от патетики, определявшей стиль большинства театральных постановок «Генриха V», и постарался возвратить шекспировскому образу его естественную грубоватость. Король-солдат был сыгран с легким юмором. Он действовал без околичностей в любви, на поле брани и в дипломатических переговорах: сложность характера Генриха V заключалась, по словам Оливье, в его законченной прямолинейности. Фильм вызвал восхищение изысканностью красок (он снят в цвете), смелыми переходами от живописи, стилизованной под миниатюры и картины XIV века, к реальному пейзажу, мастерством батальных сцен. Действие начиналось и заканчивалось в Англии 1600 года, на подмостках шекспировского театра «Глобус», где актеры разыгрывали пьесу перед шумной лондонской толпой. В Лондоне 1944 года «Генрих V» был встречен овацией. Он не сходил с экранов целый год, был послан за границу и завоевал немало премий, среди которых высшая награда киноакадемии США: золотая статуэтка «Оскар». Оливье подарил ее продюсеру Дель Джудиче, пожертвовавшему самостоятельностью своей фирмы, чтобы добыть средства для экранизации исторической хроники Шекспира. Четыре года спустя, с помощью того же Дель Джудиче, Лоуренс Оливье снял «Гамлета»-фильм, получивший уже не один, а четыре «Оскара», премию «Золотого льва» в Венеции и признанный, несмотря на свою театральность, произведением, которое открыло новую страницу в истории кинематографической шекспирианы. О Гамлете Оливье написано много статей и книг. Его сравнивали с великими трагиками прошлого-Кином, Мочаловым, Моисси-и в то же время неизменно отмечали новое прочтение трагедии, современность образа, созданного Лоуренсом Оливье. Одно из самых тягостных и сильных ощущений своего героя-гнет действительности, чувство узника, запертого в государстве, как в тюрьме, режиссер воплотил в изобразительном решении картины: толстые крепостные стены, скалы, выступающие в море, угрюмые покои замка, по которым бродит немолодой усталый человек с печальными и зоркими глазами. Гамлет Лоуренса Оливье был печальным оттого, что остро чувствовал и видел слишком ясно. Он понимал, что обречен, как каждый из людей, жить по законам своего века. Жестокого века. И действовал, отлично сознавая тщету своих усилий (весь мир тюрьма, и притом образцовая). В нем сочетались «странный склад души», болезненная чуткость и глубокий мужественный ум философа. Главное в этом фильме-мысль героя, проникающая за пределы человеческих конфликтов, способная постичь природу зла и соразмерить «рабство собственных страстей» с вечным круговоротом жизни. В финале, после бурной сцены поединка, торжественно звучала тишина. Предсмертные слова «Дальнейшее-молчанье» актер произносил с полуулыбкой, светлой и трагически покорной. Гамлет-борец, бессильный воссоединить распавшуюся связь времен, уносил свои прозрения в могилу. Они умирали вместе с ним. Третий шекспировский фильм Оливье, «Ричард III» (1955), показал, как велик диапазон его таланта. Актер, сумевший передать воинственную прямоту и благородство Генриха V, философскую сложность Гамлета, предстал теперь в обличье мрачного тирана. В трактовке Оливье горбатый герцог Глостер одержим безумной жаждой самоутверждения. Его злодейства титаничны. Он готов померяться с судьбой и отомстить природе за свое уродство. Он рвется к трону, как игрок, с дьявольской дальновидностью обдумывая ходы и не замечая, что готовит собственную гибель. Самый процесс игры, в которой вместо шахматных фигур живые люди, доставляет этому герою Оливье жестокое, нечеловеческое наслаждение. Ритм его жизни-буря. Он всегда в сверхнапряжении. Его интриги гениальны. Но жестокий гений деспота бессилен изменить его конец. Вступив на путь убийств, предательства и подозрений, он неизбежно попадает сам в раскинутые сети. Оливье в этом фильме обращает свои монологи прямо к зрителям. Он открывает им глубины деспотической души, трагедию безмерного индивидуализма. Ричард, добившийся короны-на вершине власти и на грани безумия. Он продолжает убивать: теперь уже бессмысленно, из страха. Актер играет постепенное опустошение, духовную смерть личности-возмездие за зло. В искусстве Оливье нет постоянной темы. Его герои, всегда разные и внутренне и внешне, едины лишь в одном: кого бы ни играл артист-счастливого влюбленного, убийцу, честолюбца, рвущегося к власти, или человека, пренебрегшего житейской суетой-масштаб его духовной жизни грандиозен. Любое чувство достигает высочайшего накала, мысль-небывалой напряженности и остроты. Конечно, Лоуренс Оливье не «рвет страсть в клочья». Отточенная техника актера помогает сделать незаметным мастерство и обнажить суть образа, его живую душу. По внешнему рисунку его роли чаще всего уравновешенны и гармоничны. Богатство, одержимость, сложность натуры проявляются во внутренних контрастах, в бесконечной амплитуде колебаний душевной жизни. Зрителю сразу предлагают высоту, с которой он уже не спустится до конца фильма или спектакля. Самая сильная страсть становится естественной на этой высоте. Самое патетическое слово звучит просто. На протяжении всей жизни Лоуренс Оливье играл людей, с избытком наделенных индивидуальностью, талантом. Зрители привыкли к истинно шекспировскому размаху его образов, к гиперболической силе переживаний. Но вот в фильме «Комедиант» (1960), поставленном по интересной пьесе Осборна режиссером Тони Ричардсоном, актер явился в новом качестве. На этот раз его герой, стареющий эстрадный комик Арчи Рейс, ничтожен. Он суетлив, бездарен, неумен; его заботы мелки, остроумие банально. Паяц лишен традиционной маски величавого страдания. В образе Арчи Рейса тоже есть трагизм. Но он совсем иного свойства. Это трагизм бессилия, духовной заурядности. Тщательно нанесенные на дряблое лицо румяна вызывают жалость, смешанную с омерзением: комедиантством Арчи прикрывает пустоту. Оливье здесь жесток. В его работе отразились размышления о мире, оскудевшем страстью и бездарно суетливом. После успеха в «Комедианте» (Оливье получил за эту роль главную премию на кинофестивале в Карловых Варах) актер вернулся к теме, некогда затронутой в «Ребекке». В фильме Питера Гленвилла «Судебный процесс» (1962) он сыграл школьного учителя, мистера Грэма Уира, чьи добрые порывы наталкиваются на постоянное противодействие среды. Ученики, коллеги, даже жена, которую он любит, издеваются над его молчаливым альтруизмом: нельзя же, в самом деле, прозябать в заштатном городке, давать бесплатные уроки беднякам и не желать хотя бы повышения по службе. Быть может, это ханжество? Или слабохарактерность? Фильм ироничен. Горькая социальная критика просвечивает сквозь его бытовую ткань. Люди, показанные на экране, вовсе не чудовища. Просто устои общества, в котором они живут, изрядно пропитались цинизмом. Как-то смешно быть праведником в наши дни. Да и кому это поможет. Естественность, с которой Лоуренс Оливье исполнил свою роль, заставила английских критиков признать, что он достиг вершины мастерства. «Его герои никогда не походили друг на друга. И все-таки искусство перевоплощения и техника актера в этом фильме особенно сильны и в то же время абсолютно незаметны»-пишет Гордон Гоу. Совсем недавно Лоуренс Оливье, вновь обратившийся к Шекспиру, сыграл в театре роль Отелло. Его выступление-крупнейшее событие сезона. По мнению театральных обозревателей лондонской прессы, Оливье играет так, как будто он всю жизнь готовил себя к этой роли.

Выборочная фильмография:

X