The Conspirator  The Conspirator  The Conspirator  The Conspirator  The Conspirator  The Conspirator  The Conspirator  The Conspirator  The Conspirator

Если вы считаете сайт интересным, можете отблагодарить автора за его создание и поддержку на протяжении 18 лет.

The Conspirator

«КОНСПИРАТОР»
(The Conspirator)

США, 2010, 122 мин., «American Film Company/Wildwood Enterprises»
Режиссер и продюсер Роберт Рэдфорд, композитор Марк Айшем
В ролях Джеймс Макэвори, Кевин Кляйн, Робин Райт, Джастин Лонг, Том Уилкинсон

Сюжет фильма повествует нам о том, что происходило после убийства Авраама Линкольна. Было арестовано и обвинено в заговоре с целью убийства президента восемь человек. Одной из них оказывается одинокая женщина по имени Мэри Сюррат. Она обвиняется в пособничестве, так как именно она владела пансионатом, где Джон Уилкс Бут и другие заговорщики организовывали свои встречи и планировали одновременные нападения. 27-летний герой войны, новоявленный адвокат Фредерик Эйкен неохотно соглашается защищать Мэри перед военным трибуналом. Виновна ли женщина, и как же разрешится это дело?…
Мэри Элизабет Дженкинс Сюррат (1820-1865)-американская владелица пансиона в Вашингтоне, осужденная за участие в заговоре с целью убийства президента США Авраама Линкольна. Приговоренная к смертной казни, она была повешена и стала первой женщиной, казненной федеральным правительством США. Она настаивала на своей невиновности до самой смерти, и дело против нее было и остается спорным. Сюррат была матерью Джона Сюррата, которого позже судили, но не признали виновным в причастности к убийству. Родившись в Мэриленде, Сюррат в юном возрасте приняла католичество и оставалась практикующей католичкой до конца своей жизни. Она вышла замуж за Джона Сюррата в 1840 году и родила ему троих детей. Будучи предпринимателем, Джон стал владельцем таверны, постоялого двора и гостиницы. Сюрраты сочувствовали конфедеративным Штатам Америки и часто принимали у себя в таверне сочувствующих им товарищей. После смерти мужа в 1862 году, Суррат должна была управлять его имуществом. Устав делать это без посторонней помощи, Сюррат переехала в свой особняк в Вашингтоне, которым она затем управляла как пансионом. Там ее представили Джону Уилксу Буту. Бут посещал пансион много раз, как и Джордж Этцеродт и Льюис Пауэлл, соучастники Бута в убийстве Линкольна. Незадолго до убийства Линкольна Бут поговорил с Сюррат и передал ей пакет с биноклем для одного из ее арендаторов, Джона Ллойда. После убийства Линкольна Сюррат была арестована, а в следующем месяце предана военному трибуналу вместе с другими заговорщиками. Она была осуждена главным образом из-за показаний Ллойда, который сказал, что она сказала ему, чтобы он приготовил «стреляющие утюги», и Луиса Вейхмана, который свидетельствовал об отношениях Сюррата с конфедеративными группами и сочувствующими. Пять из девяти судей на ее процессе просили президента Эндрю Джонсона помиловать Сюррат из-за ее возраста и пола. Джонсон не предоставил ей помилования, хотя мнения расходятся относительно того, получил ли он просьбу о помиловании. Сюррат была повешена 7 июля 1865 года, а затем похоронена на кладбище Маунт-Оливет.
Мэри Элизабет Дженкинс родилась на табачной плантации близ южного Мэрилендского города Ватерлоо. У нее было два брата: Джон и Джеймс. Их отец умер осенью 1825 года, а мать Мэри унаследовала его имущество. В 1835 году Сюррат была зачислена в частную Римско-католическую школу-интернат для девочек, академию для молодых леди в Александрии, штат Виргиния. Позже Мэри перешла в римский католицизм и приняла крещальное имя Мария Евгения. Она оставалась в академии для молодых леди в течение четырех лет, уезжая в 1839 году, когда закрылась школа, она осталась наблюдательный католической во время остальной части ее жизни. Мэри познакомилась с Джоном Харрисоном Сюрратом в 1839 году, когда ей ему было 26 лет. Его семья поселилась в Мэриленде в конце 1600-х годов. Они поженились в августе 1840 года. Джон перешел в римский католицизм до свадьбы, и пара обвенчалась в католической церкви в Вашингтоне. Джон купил мельницу в Оксон-Хилле, штат Мэриленд, и пара переехала туда. В течение следующих нескольких лет у Сюрратов родилось трое детей: Исаак, Элизабет Сюзанна и Джон. В 1843 году Джон Сюррат купил у своего приемного отца 236 акров земли, лежащей на границе округа Колумбия и Мэриленда. Отец Джона умер в сентябре 1843 года, а месяц спустя Джон приобрел 119 акров земли, прилегающей к Фоксхоллу. Джон и Мэри Сюррат с детьми вернулись в дом детства Джона в округе Колумбия в 1845 году, чтобы помочь матери Джона управлять семейной фермой. Но мать Джона заболела и умерла в августе 1845 года, незадолго до своей смерти передав оставшуюся часть фермы Джону. Мэри Сюррат стала участвовать в сборе средств на строительство церкви Св. Церковь Игнатия в Оксон-Хилле, но Джон все больше и больше был недоволен религиозной деятельностью своей жены. Его поведение ухудшилось в течение следующих нескольких лет. Джон много пил, часто не мог расплатиться с долгами, и его характер становился все более переменчивым и вспыльчивым. В 1851 году дом Джона сгорел дотла (в поджоге подозревался сбежавший из семьи раб). Джон нашел работу на железной дороге Оранж-Александрия. Мэри с детьми переехала в дом своего двоюродного брата Томаса Дженкинса в соседнем Клинтоне. В течение года Джон приобрел 200 акров сельскохозяйственных угодий близ того места, где сейчас находится Клинтон, и к 1853 году построил там таверну и гостиницу. Мэри поначалу отказалась переезжать вместе с детьми в новое жилище. Она поселилась на старой ферме Джона, но муж продал и ферму, и Фоксхолл в мае 1853 года, чтобы заплатить долги, и она была вынуждена вернуться к нему в декабре. На деньги, которые он заработал от таверны и продажи другой своей собственности, 6 декабря 1853 года Джон Сюррат купил таунхаус в Вашингтоне, и начал сдавать его арендаторам. В 1854 году Джон построил отель как дополнение к своей таверне и назвал его отелем Сюррата. Район вокруг таверны был официально назван Сюрратсвилль. Хотя район был хорошо известным перекрестком дорог, община насчитывала не так уж много: только таверну, почтовое отделение, кузницу и дюжину или около того домов. Джон Сурратт была первым почтмейстером Гамлета. Он расширил владения своей семьи, продавая землю, выплачивая долги и открывая новые предприятия. В течение следующих нескольких лет Сюррат приобрел или построил каретный сарай, зернохранилище, универсальный магазин, кузницу, зернохранилище, мельницу, конюшню, табачную мастерскую и мастерскую колесного мастера. У семьи было достаточно денег, чтобы отправить всех троих детей в близлежащие римско-католические школы-интернаты. Однако долги семьи продолжали расти, и Джон все больше пил. Джон продал еще 120 акров земли в 1856 году, чтобы заплатить долги. К 1857 году Сюррат продал все, кроме 600 акров ранее обширных владений семьи. Большинство рабов семьи также были проданы, чтобы заплатить долги. И все же его алкоголизм усилился. В 1858 году Мэри написала письмо местному священнику, сообщив ему, что Сюррат пьет каждый божий день. В 1860 году супруги заняли деньги под залог своего таунхауса в Вашингтоне, и в какой-то момент использовали эту недвижимость в качестве залога для кредита в размере 1000 долларов.
Гражданская война в Америке началась 12 апреля 1861 года. Пограничный штат Мэриленд оставался частью Соединенных Штатов, но Сюрраты были сторонниками Конфедерации, и их таверна регулярно принимала сочувствующих собратьев. Таверна Сюрратов использовалась в качестве убежища для шпионов Конфедерации, и по крайней мере один автор приходит к выводу, что Мэри знала об этом. Разведчик и шпион Конфедерации Томас Нельсон Конрад посещал пансион Сюррата до и во время Гражданской войны. 7 марта 1861 года, через три дня после вступления Авраама Линкольна в должность президента Соединенных Штатов, Исаак покинул Мэриленд и отправился в Техас, где поступил на службу в армию Конфедерации штатов. Другой их сын Джон бросил учебу в Колледже Святого Чарльза в июле 1861 года и стал курьером Секретной службы Конфедерации, перевозя сообщения, наличные деньги и контрабанду туда и обратно через вражеские линии. Деятельность конфедератов в Сюрратсвилле и его окрестностях привлекла внимание союзного правительства. В конце 1861 года Лафайет К. Бейкер, детектив из разведывательной службы Союза, и 300 солдат Союза разбили лагерь в Сюрратсвилле и расследовали деятельность Сюрраттов и других конфедератов. Он быстро обнаружил свидетельства существования крупной курьерской сети Конфедерации, действовавшей в этом районе, но, несмотря на некоторые аресты и предупреждения, курьерская сеть осталась нетронутой. Джон Сюрратт-младший был курьером Конфедерации. Джон Сюррат внезапно упал в обморок и умер 26 августа 1862 года. Причиной смерти стал инсульт. Дела семьи Сюррат находились в серьезном финансовом затруднении. Джон-младший и Анна бросили школу, чтобы помочь матери управлять оставшимися в семье сельскохозяйственными угодьями и бизнесом. 10 сентября 1862 года Джон-младший был назначен почтмейстером почтового отделения Сюрратсвилля. Лафайет Бейкер снова пронесся через Сюрратсвилль в 1862 году, и несколько почтмейстеров были уволены за нелояльность, но Джон-младший не был одним из них. В августе 1863 года он искал работу в Департаменте казначейства в Военном министерстве Соединенных Штатов, но его заявление вызвало у федеральных агентов подозрения относительно лояльности его семьи к Союзу. 17 ноября 1863 года он был уволен с поста почтмейстера за нелояльность. Потеря Джоном-младшим должности почтмейстера вызвала финансовый кризис в семье Сюррат. Когда в конце ноября 1862 года имущество Джона-старшего было завещано, семья владела только двумя рабами-мужчинами среднего возраста. Однако к 1863 году Луис Дж. Вейхман, друг Джона-младшего из Сент-Луиса заметил, что в семье было шесть или более рабов, работающих на участке. К 1864 году Мэри Сюррат обнаружила, что неоплаченные долги ее мужа и неудачные деловые сделки оставили ее со многими кредиторами. Несколько ее рабов убежали. Когда он не встречался с сочувствующими Конфедерации в городе, Джон-младшмй продавал овощи, чтобы собрать деньги для семьи. Мэри устала управлять фермой, таверной и другими делами без помощи сына. Осенью 1864 года она начала подумывать о переезде в свой городской особняк. 1 октября 1864 года она вступила во владение таунхаусом в Вашингтоне. Дом был сделан из серого кирпича, 9 метров в ширину, 30 метров в глубину и имел четыре этажа. На первом этаже, который был вровень с улицей, находились две большие комнаты, служившие кухней и столовой. На втором этаже располагались передняя и задняя гостиные, а комната в задней части использовалась как спальня Мэри Сюррат. На третьем этаже было три комнаты: две спереди и одна побольше сзади. Четвертый этаж, который считался мансардой, включал две большие и одну маленькую комнату, занятые слугами. 1 декабря 1864 года Мэри сдала в аренду таверну в Сюрратсвилле полицейскому и сочувствующему Конфедерации Джон М. Ллойду за 500 долларов в год. В конце 1864 года Мэри Сюррат давала объявления о найме жильцов в ежедневной газете «Ивнинг Стар». Некоторые ученые подняли вопрос о переезде Сюррат в город. Историки отметили, что Сюррат переехала в город, чтобы поддерживать сына в его шпионской деятельности. Историк также не нашел особых экономических причин переезжать в город и пришел к выводу, что выгоднее было бы сдавать пансион на целиком жильцам. Во время своего пребывания в городе Сюррат старалась держать свою дочь подальше от того, что она считала негативным влиянием. Более того, Сюррат все еще была должна деньги и за таверну, и за таунхаус, и в январе 1865 года она должна была взять еще одну закладную на дом. Джон-младший передал все свои права на семейную собственность матери в январе 1865 года. Этот акт может иметь дополнительные последствия. Собственность предателя может быть конфискована, и шпионские знания Джона, несомненно, были его мотивацией отказаться от своих прав на дома и землю. Мэри, возможно, тоже знала о его мотивах или, по крайней мере, подозревала. Если бы она это сделала, то, по крайней мере, знала бы о заговоре. 23 декабря 1864 года доктор Сэмюэль Мадд представил Джону Сюррату Джона Уилкса Бута. Бут завербовал Джона-младшего в свой заговор с целью похищения Линкольна. Агенты конфедератов начали часто посещать дом-интернат. Бут много раз посещал пансионат в течение следующих нескольких месяцев. Джордж Этцеродт и Льюис Пауэлл на короткое время поселились в таунхаусе. Этцеродт, друг Джона-младшего и Бута и соучастник заговора с целью похищения Линкольна, несколько раз посещал пансион в течение первых двух месяцев 1865 года. Он остановился в пансионе Сюррата в феврале 1865 года, но оказался заядлым пьяницей, и Сюррат выселила его всего через несколько дней. Однако после этого он продолжал часто наведываться в особняк. Пауэлл выдавал себя за баптистского проповедника и в марте 1865 года провел в пансионе три дня. В рамках заговора с целью похищения Линкольна в марте 1865 года Джон, Этцеродт и Герольд спрятали два карабина «Спенсер», боеприпасы и некоторые другие припасы в таверне Сюрратов. 11 апреля Мэри Сюррат взяла напрокат коляску и поехала в свою таверну. Она сказала, что приехала сюда, чтобы получить долг от бывшего соседа. Однако, по словам ее арендатора Джона Ллойда, Сюррат велела ему подготовить «стреляющие утюги» к отправке. 14 апреля Сюррат сказала, что она еще раз посетит семейную таверну в Сюрратсвилле, чтобы собрать долг. Незадолго до того, как она покинула город, Бут посетил пансион и поговорил с ней наедине. Он дал ей пакет, в котором, как выяснилось позже, был бинокль, чтобы Ллойд забрал его позже вечером. Сюррат так и сделал и, по словам Ллойда, снова велела ему подготовить «стреляющие утюги» к забору и вручила ему завернутый пакет от Бута. План Бута состоял в том, чтобы убить Линкольна и заставить Этцеродта убить вице-президента Эндрю Джонсона, а Пауэлла-государственного секретаря Уилльяма Сьюарда. Бут убил Линкольна, Этцеродт никогда не пытался убить Джонсона, а Пауэлл несколько раз ударил Сьюарда ножом, но не убил его. Покидая город после убийства Линкольна, Бут и Герольд забрали винтовки и бинокли из таверны Сюрратов. Ллойд починил сломанную пружину на фургоне Сюрратов, прежде чем она уехала.
Около двух часов ночи 15 апреля 1865 года сотрудники полиции округа Колумбия посетили пансион Сюрратов, разыскивая Джона Уилкса Бута и Джона Сюррата. Почему полиция пришла в дом, не совсем ясно. Большинство историков приходят к выводу, что друг Вейхмана, сотрудник военного департамента Дэниел Глисон, предупредил федеральные власти о деятельности Конфедерации, сосредоточенной в доме Сюрратов, но это не объясняет, почему там появилась полиция, а не федеральные агенты. Историк Рой Чамли, однако, говорит, что есть свидетельства того, что Глисон не говорил полиции о своих подозрениях в отношении Вейхмана в течение нескольких дней. Через 45 минут после нападения на Линкольна имя Джона Сюррата стало ассоциироваться с нападением на госсекретаря Уилльяма Сьюарда. В полиции, как и в офисе главного маршала, имелись досье на Джона Сюррата-младшего, и они знали, что он был близким другом Бута. Возможно, что либо Джеймс Мэддокс, управляющий недвижимостью в театре Форда и друг Бута, или актер Джон Мэттьюз, оба из которых, возможно, знали о заговоре с целью нападения на правительственных чиновников, упоминали имя Сюррата. Историк Отто Айзеншимль утверждал, что попытка Дэвида Герольда украсть лошадь у Джона Флетчера, возможно, привела их в пансион Сюрратта. Другие источники утверждают, что очевидцы опознали Бута как нападавшего на Линкольна, и у детективов была информация (наводка от неназванного актера и бармена), связывающая Джона-младшего с Бутом. Мэри солгала детективам, что ее сын провел в Канаде две недели. Она также не сообщила, что всего несколько часов назад доставила в таверну пакет от имени Бута. Льюис Пауэлл был соучастником заговора, чье несвоевременное прибытие в пансион Сюррат 17 апреля убедило многих в виновности Мэри Сюррат. 17 апреля один из соседей Сюрратов сообщил американским военным властям, что он подслушал, как один из слуг сказал, что в ночь убийства Линкольна в дом приходили трое мужчин и что один из них упоминал Бута в театре. В других источниках также упоминался пансион как ключевое место встречи возможных заговорщиков. Полковник Генри Уэллс, проректор-маршал (глава военной полиции) округа Колумбия, или генерал Кристофер Авгур приказал полковнику Генри Стилу Олкотту арестовать всех в доме. Федеральные солдаты снова посетили пансион Сюрратов поздно вечером 17 апреля. Джона-младшего найти не удалось, но после обыска дома агенты обнаружили в комнате Мэри фотографию Бута, спрятанную за другой фотографией, фотографии лидеров Конфедерации, включая Джефферсона Дэвиса, пистолет, форму для изготовления пуль и капсюли. Когда Мэри арестовывали за заговор с целью убийства Линкольна, в дверях появился переодетый Пауэлл. Хотя Сюррат отрицала, что знает его, Пауэлл утверждал, что он был рабочим, нанятым Сюррат для рытья канавы на следующее утро. Это несоответствие и необычайно ухоженная внешность Пауэлла, совсем не похожая на землекопа, побудили его арестовать. Позже его опознали как человека, покушавшегося на убийство государственного секретаря Уилльяма Сьюарда. После ареста Мэри содержалась в пристройке к старой тюрьме Капитолия, а 30 апреля ее перевели в Вашингтонский арсенал. Двое вооруженных охранников стояли перед дверью ее камеры с самого начала заключения и до самой смерти. Ее келья, хотя и была просторнее и просторнее других, была скудно обставлена: соломенный тюфяк, стол, умывальник, стул и ведро. Еда подавалась четыре раза в день, всегда из хлеба. Соленая свинина, говядина или говяжий суп. Кофе или вода. Головы других арестованных заговорщиков были спрятаны в мягкий холщовый мешок, чтобы предотвратить попытку самоубийства. Хотя остальные заключенные носили железные кандалы на ногах и лодыжках, она не была скована. У Мэри начались менструальные кровотечения, и она ослабела во время своего заключения. Ей дали кресло-качалку и разрешили навещать ее дочь Анну. Мэри и Пауэлл получили наибольшее внимание от прессы. Северная пресса также очень критиковала ее, утверждая, что у нее было «преступное лицо» из-за ее маленького рта и темных глаз. Джон Сюррат-младший в момент убийства находился в Эльмире, передавая сообщения от имени генерала Конфедерации. Узнав о смерти Линкольна, он бежал в Монреаль.
Суд над предполагаемыми заговорщиками начался 9 мая 1865 года. Военный трибунал, а не гражданский суд, был выбран в качестве места проведения, поскольку правительственные чиновники полагали, что его более мягкие правила доказывания позволят суду добраться до сути того, что тогда воспринималось общественностью как обширный заговор. Все восемь предполагаемых заговорщиков предстали перед судом одновременно. Помещение в северо-восточном углу третьего этажа арсенала было превращено в зал суда, и заключенных вводили в помещение через боковую дверь, которая не позволяла им проходить мимо или подвергаться преследованиям со стороны зрителей. Во время судебного разбирательства Мэри Сюррат уделили особое внимание из-за ее болезни и пола. В зале суда она сидела отдельно от других заключенных. В то время как другие носили наручники на запястьях и лодыжках в зале суда, она этого не делала. Ей также разрешили носить шляпку, веер и вуаль, чтобы скрыть свое лицо от зрителей. Поскольку во время суда ее болезнь ухудшилась, ее перевели в более просторную и удобную тюремную камеру. Сюррат была обвинена в подстрекательстве, пособничестве, сокрытии, консультировании и укрывательстве ее соучастников. Федеральное правительство сначала попыталось найти адвоката для нее и других, но почти никто из адвокатов не захотел взяться за эту работу, опасаясь, что их обвинят в нелояльности к профсоюзу. Большая часть юридической защиты Сюррат была представлена двумя адвокатами: Фредериком Эйкеном и Джоном Уэсли Клампитом. Стратегия обвинения состояла в том, чтобы связать Сюррат с заговором. Прибытие Пауэлла в ее пансион через три дня после убийства президента было важнейшей уликой против нее, утверждало правительство. Обвинение представило девять свидетелей, но большая часть их дела основывалась на показаниях только двух человек: Джона Ллойда и Луиса Вейхмана. Ллойд дал показания о том, как он прятал карабины и другие припасы в таверне в марте, а также о двух разговорах, которые он имел с Мэри, когда она велела ему приготовить «стреляющие утюги» (револьверы). Показания Вейхмана были важны, так как устанавливали интимные отношения между ней и другими заговорщиками. Вейхман сказал, что он жил в пансионе с ноября 1864 года. За последние четыре с половиной месяца он много раз видел или слышал, как Джон-младший встречался и разговаривал с Этцеродтом, Бутом и Пауэллом. Вейхман отвез Сюррат в таверну 11 и 14 апреля, подтвердил, что она и Ллойд провели много времени в частной беседе, показал, что видел, как Бут передал ей пакет с биноклем. Вейхман также подробно рассказал о связях семьи Сюррат со шпионами и курьерами Конфедерации, действовавшими в этом районе, а также об их отношениях с Этцеродтом и Пауэллом. Он также дал показания о встрече 23 декабря с Бутом и Джоном (на которой он также присутствовал) и их последующей встрече с Бутом в номере Бута в отеле «Националь». Наконец, он рассказал военному трибуналу о всеобщем возбуждении в пансионе в марте 1865 года после неудавшейся попытки похитить Линкольна. Другие свидетели обвинения подтвердили показания Вейхмана. Квартирантка гонора Фитцпатрик подтвердила, что Этцеродт, Бут и Пауэлл навещали ее в пансионе. Оффут, невестка Ллойда, свидетельствовала, что она видела (но не слышала), как Сюррат подолгу разговаривал с Ллойдом 11 и 14 апреля Правительственные агенты дали показания об аресте Мэри Сюррат, приезде Пауэлла., и ее отрицание того, что она знала Пауэлла. Тот факт, что Пауэлл искал убежища в пансионе после убийства Линкольна, произвел на присяжных дурное впечатление. Отказ Суррат признать обвинение также настроили суд против нее. Агенты также дали показания об обыске в доме, а также о вещественных доказательствах (фотографии, оружие) обнаружили там. Показания Ллойда были самыми важными для обвинения,ибо это указывало на то, что она играла активную роль в заговоре в дни, предшествовавшие смерти Линкольна. 22 мая обвинение завершило изложение своих доводов. Стратегия защиты заключалась в том, чтобы опровергнуть показания ключевых свидетелей обвинения-Ллойда и Вейхмана. Она также хотела показать, что Мэри была верна Союзу, что ее поездки в Сюрратсвилль носили невинный характер, и она не знала о планах Бута. Выступило 30 очевидцев, которые дали показания в пользу защиты. Джордж Калверт показал, что он настаивал на том, чтобы Сюррат заплатила долг. Беннетт Гвин сказал, что Сюррат потребовала оплаты от Джона Ноти, чтобы погасить долг Калверта. Ноти согласился, что он получил письмо от Сюррат, в котором та просила его явиться в таверну 11 апреля, чтобы заплатить то, что ему причиталось. Некоторые свидетели ставили под сомнение характер Ллойда, свидетельствуя о его алкоголизме, в то время как другие говорили, что он был слишком пьян в день убийства Линкольна, чтобы ясно помнить тот день. Август Хауэлл, агент Конфедерации, показал, что Вейхман был ненадежным свидетелем, как и сам он стремился стать шпионом Конфедерации. Тогда обвинение пыталось доказать, что Хауэлл был шпионом Конфедерации и ему нельзя доверять. Анна Сюррат свидетельствовала, что именно Вейхман привел Этцеродта в пансион, что фотография Бута принадлежала ей и что у нее были фотографии политических и военных лидеров Союза. Анна отрицала, что когда-либо слышала какие-либо обсуждения нелояльных действий или идей в пансионе, и что визиты Бута в дом всегда были короткими. Анна объяснила неспособность матери узнать Пауэлла тем, что та плохо видит. Гонора Фицпатрик, бывшая рабыня, также свидетельствовала о плохом зрении Мэри. Бывший слуга и бывший раб сказали, что Сюррат давала пищу солдатам Союза. В конце дела защитой были вызваны многочисленные свидетели, чтобы засвидетельствовать ее преданность Союзу, ее глубокую христианскую веру и доброту. Джонсон и Эйкен представили заключительные аргументы защиты. Джонсон выступал против юрисдикции военного трибунала над гражданскими лицами. Эйкен также повторил, что Ллойд и Вейхман были ненадежными свидетелями и что все улики против нее были косвенными. Единственное доказательство, связывающее Сюррат с заговором с целью убийства Линкольна, пришло от Ллойда и Вейхмана, и ни один из них не говорил правды. Судья Джон Бингем представил заключительный аргумент обвинения: военный трибунал обладает юрисдикцией, потому, что они были преступлениями, совершенными в военной зоне, во время войны и против высокопоставленных правительственных чиновников при осуществлении изменнической деятельности. Бингхэм указал, что именно в пансионе Сюррат планировался заговор, а Этцеродт, Бут, и Пауэлл уже встречался с Мэри Сюррат. Бут заплатил за аренду экипажа, который каждый раз возил Сюррат в Сюрратсвилл, и Бингхэм сказал, что это было доказательством того, что поездки Сюррат имели решающее значение для заговора. также сказал, что показания Ллойда были подтверждены другими и что его нежелание раскрыть тайник с оружием в таверне было вызвано его подчиненными отношениями арендатора с Сюррат. В заключение Бингхэм повторил ключевую мысль правительства: Пауэлл вернулся в дом Сюрратов в поисках Мэри Сюррат, и только это было доказательством ее вины. Бингхэм также указал трибуналу, что обвинение, в котором обвиняется человек, не имеет отношения к делу. Согласно закону заговора, если одно лицо совершает преступление, все заговорщики виновны в одном и том же преступлении. Суд закончился 28 июня 1865 года. Суррат была больна последние четыре дня судебного разбирательства, и ей было позволено оставаться в своей камере. Дело правительства осложнялось тем, что оно не вызывало в качестве свидетеля человека, который сидел в карете Ллойда, когда тот разговаривал с Сюррат, и мог бы подтвердить версию Ллойда о расстреле Айронса или начальника столичной полиции А. Ричардса, чье расследование имело наибольший успех в первые дни расследования. Правительство не полностью расследовало встречи Бута с Сюррат в полдень или вечером в день убийства, а его допрос и перекрестный допрос свидетелей были плохо подготовлены и слабы. Защита никогда не обращала внимания на несоответствия в хронологии последнего визита Мэри в таверну, которые могли бы подорвать доверие к Вейхману. 30 июня военный трибунал рассмотрел вопрос о признании вины и вынесении приговора. Военный трибунал признал ее виновной по всем пунктам обвинения, кроме двух. Для вынесения смертного приговора требовалось шесть из девяти голосов судей. Сюррат была приговорена к смертной казни и стали первой женщиной, казненной федеральным правительством. Приговор был оглашен публично 5 июля. Когда Пауэлл узнал о приговоре, он заявил, что она полностью невиновна по всем пунктам обвинения. В ночь перед казнью священники Мэри и Анна Сюррат посетили Пауэлла и добились от него решительного заявления о невиновности Мэри. Хотя оно было доставлено капитану Кристиану Рату, который наблюдал за казнью, заявление Пауэлла не произвело никакого эффекта на кого-либо, кто имел полномочия предотвратить смерть Сюррат. Георг Этцеродт резко осудил ее, еще больше вовлекая в заговор. Заявление Пауэлла было единственным заявлением любого заговорщика, оправдывающего Сюррата. Анна Сюрратт неоднократно умоляла судью Джозефа Холта сохранить ее матери жизнь, но он отказался рассматривать вопрос о помиловании. Она также несколько раз пыталась встретиться с президентом Эндрю Джонсоном, чтобы попросить о пощаде, но ей не разрешили встретиться с ним. Пятеро из девяти судей подписали письмо, в котором просили президента Джонсона помиловать Сюррат и заменить ей пожизненное заключение из-за ее возраста и пола. Холт передал рекомендацию Джонсону только 5 июля, за два дня до того, как Сюррат и остальных должны были повесить. Джонсон подписал приказ о казни, но не подписал приказ о помиловании. Джонсон позже сказал, что никогда не видел прошения о помиловании, но Холт сказал, что показал его Джонсону, но тот отказался подписать. Джонсон, по словам Холта, сказал, подписывая смертный приговор, что она «хранила гнездо, из которого вылупилось яйцо». Строительство виселицы для повешения заговорщиков, приговоренных к смертной казни, началось сразу же 5 июля, после подписания приказа о казни. Она была построена в южной части арсенального двора, имела высоту 3, 7 метров и площадь около 2 квадратных метров. Капитан Кристиан Рат, наблюдавший за приготовлениями к казни, сделал петли. Он подумал, что правительство никогда не повесит женщину, поэтому сделал петлю для Мэри Сюррат в ночь перед казнью. До этого виселица стояла с пятью петлями вместо положенных семи. В ту ночь он проверил петли, привязав их к ветке дерева и мешку с картечью, а затем бросив мешок на землю. Гражданские рабочие не хотели рыть могилы из суеверного страха, поэтому Рат попросил найти добровольцев среди солдат арсенала и получил больше помощи, чем ему было нужно. В полдень 6 июля Сюррат сообщили, что она будет повешена на следующий день. Она горько заплакала. К ней присоединились два католических священника и ее дочь Анна. Отец Иаков оставался с ней почти до самой ее смерти. Ее менструальные проблемы обострились, и она испытывала такую боль и страдала от таких сильных судорог, что тюремный врач дал ей вино и лекарства. Мэри провела ночь на своем тюфяке, плача и стеная от боли и горя, под присмотром священников. Анна ушла от матери в 8 часов утра. 7 июля она отправилась в Белый дом, чтобы в последний раз попросить пощадить ее мать. Ее мольбы были отвергнуты, она вернулась в тюрьму и камеру своей матери около 11 часов утра. Солдаты начали испытывать виселицу около 11.25 утра. Звук испытаний нервировал всех заключенных. Незадолго до полудня Мэри Сюррат вывели из камеры и усадили на стул у входа во двор. В тот день в городе стояла невыносимая жара. К полудню она уже достигла 33, 5 градусов по Цельсию. Охранники приказали всем посетителям уйти в 12.30 вечера, когда Анна была вынуждена расстаться со своей матерью, истерические крики горя Анны были слышны по всей тюрьме. Однако Эйкен еще не закончил попытки спасти своего клиента. Утром 7 июля они обратились в окружной суд Колумбии за судебным приказом Habeas Corpus, утверждая, что военный трибунал не обладает юрисдикцией в отношении их клиента. Суд выдал судебный приказ в 3 часа ночи, и он был вручен генералу Уинфилду Скотту Хэнкоку, которому было приказано привести Сюррат к 10 часам утра. Президент Джонсон был проинформирован о том, что суд выдал судебный приказ и немедленно отменил его в 11.30 утра в соответствии с полномочиями, предоставленными ему законом «О приостановлении действия Habeas Corpus» 1863 года. Генерал Хэнкок и генеральный прокурор Соединенных Штатов Джеймс Спид лично явились в суд и сообщили судье об отмене судебного приказа. 7 июля 1865 года в 13.15 процессия под предводительством генерала Хартранфта провела четверых осужденных через двор и вверх по ступеням к виселице. Лодыжки и запястья каждого заключенного были скованы наручниками. Мэри Сюррат шла впереди, одетая в черное бомбазиновое платье, черную шляпку и черную вуаль. Более 1000 человек, включая правительственных чиновников, военнослужащих Вооруженных сил США, друзей и родственников обвиняемых, официальных свидетелей и репортеров, наблюдали за происходящим. Генерал Хэнкок ограничил посещение тех, у кого был билет, и только тем, у кого была веская причина присутствовать, давали билет. Большинство присутствующих были офицерами и солдатами, так как было отпечатано менее 200 билетов. Александр Гарднер, который сфотографировал тело Бута и сделал портреты нескольких мужчин-заговорщиков, когда они были заключены в тюрьму на борту военных кораблей, сфотографировал казнь для правительства. Быз зачитан приказ о казни. Мэри Сюррат, ослабшую от болезни или от страха, поддерживали двое солдат и священники. Осужденные сидели в креслах, а Мэри почти рухнула в свое кресло. Она сидела справа от остальных, на традиционном почетном месте во время казни. Белая ткань использовалась для того, чтобы связать их руки по бокам, а лодыжки и бедра вместе. Тряпки вокруг ног Сюррат были завязаны вокруг ее платья ниже колен. С эшафота Пауэлл сказал: «Миссис Сюррат невиновна. Она не заслуживает того, чтобы умереть вместе с нами». Отцы Иаков и Вигет помолились над ней и поднесли к ее губам распятие. Прошло около 16 минут с того момента, как заключенные вошли во двор, пока они не были готовы к казни. После того, как петля была надета, на голову каждого заключенного надевали белый мешок. Шляпка Сюррат была снята, а петлю на ее шее надел офицер секретной службы США. Мэри жаловалась, что у нее болят руки, и готовящий ее офицер сказал: «Ну, это не будет долго болеть». Наконец, пленников попросили встать и подвинуться на несколько футов к петлям. Стулья были убраны. Ее последние слова, сказанные охраннику, когда он вел ее вперед к обрыву, были: «Пожалуйста, не дай мне упасть». Капитан Рат хлопнул в ладоши. Четыре солдата роты 14-го резерва ветеранов выбили опоры, удерживающие висельников на месте, и осужденные упали. Сюррат, которая продвинулась вперед достаточно, чтобы едва ступить на обрыв, наклонилась вперед и частично соскользнула вниз, ее тело плотно сжалось на конце веревки, раскачиваясь взад и вперед. Она, казалось, умерла относительно быстро, почти без борьбы. Желудок Этцеродта один раз вздрогнул, ноги задрожали, затем он затих. Герольд и Пауэлл изо всех сил в течение почти пяти минут сопротивлялись смерти. Каждое тело осматривал врач, чтобы убедиться, что смерть наступила. Телам казненных было позволено висеть около 30 минут, и солдаты начали рубить петли в 13.53 пополудни. Капрал подбежал к вершине виселицы и срубил тело Эцеродта, которое с глухим стуком упало на землю. Ему был объявлен выговор, а остальные тела были срезаны более мягко. Следующим было тело Герольда, за ним Пауэлла. Тело Сюррат было снято с виселицы в 2 часа дня. Когда тело Сюррат было снято, ее голова упала вперед. Один солдат пошутил: «на делает хороший поклон», и офицер упрекнул его за плохое использование юмора. При осмотре военные хирурги установили, что при падении никто не сломал себе шею. Кандалы и матерчатые повязки были сняты, но не белые маски для казни, и тела были помещены в сосновые гробы. Имя каждого человека было написано на листе бумаги исполняющим обязанности помощника адъютанта Р. А. Уоттса и вставлено в стеклянный флакон, который поместили в гроб. Гробы были похоронены у стены тюрьмы в неглубоких могилах, всего в нескольких футах от виселицы. Место захоронения было отмечено белым штакетником. В ночь, когда Мэри умерла, толпа напала на пансион Сюрратов и начала снимать с него сувениры, пока полиция не остановила их. Анна Сюррат безуспешно просила тело своей матери в течение четырех лет. В 1867 году Военное министерство решило снести часть вашингтонского арсенала, где лежали тела Мэри Сюррат и других казненных заговорщиков. 1 октября 1867 года гробы были выкопаны и перезахоронены на складе № 215 в арсенале, с деревянным маркером, помещенным в голове каждого склепа. Тело Бута лежало рядом с ними. В феврале 1869 года Эдвин Бут попросил у президента Джонсона тело своего брата. Джонсон согласился передать тело семье Бута, а 8 февраля тело Мэри Сюррат было передано семье Сюррата. Мэри была похоронена на кладбище Маунт-Оливет в Вашингтоне, 9 февраля 1869 года. Ллойд похоронен в 91 метре от ее могилы на том же кладбище. В 1879 году Анна Сюррат переехала из таунхауса и несколько лет жила с друзьями, изгнанная из общества. Она вышла замуж за правительственного чиновника. Некоторое время они жили в бедности после того, как его уволили с работы, но со временем он стал профессором химии в Балтиморе, и супруги стали жить лучше. Напряжение, вызванное смертью матери, сделало Анну психически неуравновешенной, и она страдала от периодов крайнего страха, граничащего с безумием. В 1904 году она умерла. После снятия с него обвинений Джон-младший женился и вместе с семьей жил в Балтиморе, рядом с сестрой Анной. Исаак Сюррат также вернулся в Соединенные Штаты и жил в Балтиморе. Он умер холостым в 1907 году. Исаак и Анна были похоронены по обе стороны от своей матери на горе Оливковое Кладбище. Джон-младший был похоронен в Балтиморе в 1916 году. В 1968 году новое надгробие с медной табличкой заменило старое, испорченное надгробие над могилой Мэри Сюррат. Пансион Мэри Сюррат все еще стоит и был внесен в Национальный реестр исторических мест в 2009 году. Вашингтонский арсенал теперь называется Форт Лесли Дж. Макнейр.
Интересно, что одним из генералов в судебной комиссии был Ли Уоллас, который написал роман «Ben Hur: a Tale of the Christ», в 1925 году экранизированный Сесилем Де Миллем. Большая часть диалогов в суде действительно была взята из архивов того судебного процесса. Интересно, что внешность реального Фредерика Эйкена остается неизвестной, так как не сохранилось ни одной его фотографии. Интересно, что в день своего убийства Авраам Линкольн основал секретную службу США. Правда, она не смогла полноценно функционировать вплоть до 1902 года. На съемочной площадке были замечены Вуди Харрельсон (который приехал сюда на фестиваль) и Дрю Бэрримор (которая в это время встречалась с актером Джастином Лонгом, игравшим Николаса Бейкера). Кстати, Бэрримор на три года старше Лонга. На роль Мэри Сюррат претендовали Николь Кидман и Сюзан Сарандон. При бюджете в 25 миллионов долларов картина в прокате США собрала 11, 5 миллионов.